Когда Артему исполнилось двадцать четыре, он внезапно собрал вещи и съехал от родителей.
Без скандала, без пафоса он просто сказал, что хочет начать все сам, рассказывает корреспондент ТУТ НОВОСТИ.
Родители предлагали оплатить квартиру, помочь с работой, но он отказался.

Казалось, что это история о взрослении. А на деле она о том, как сложно научиться быть самостоятельным, не потеряв себя.
Почему вы решили уйти из дома именно тогда?
Я почувствовал, что задыхаюсь. Родители помогали во всем, но от этого становилось только хуже. Любая мелочь — от выбора обуви до еды — обсуждалась и контролировалась. У меня не было ощущения, что я живу своей жизнью. Хотел проверить, справлюсь ли я без их поддержки, хотя понимал, что будет трудно.
Что оказалось самым тяжелым после переезда?
Не деньги, как ни странно. Тяжело было понять, что никто не подстрахует. Ты заболел — сам лечись, опоздал на работу — сам выкручивайся. Поначалу казалось, что я все делаю правильно, а потом вдруг накопилась усталость. Один вечер сидишь в пустой квартире и думаешь: ради чего вся эта самостоятельность, если внутри пусто.
Как на ваш уход отреагировали родители?
Папа молча помог донести сумки, мама плакала. Первое время она звонила по десять раз в день, спрашивала, поел ли я, не передумал ли. Я злился, говорил, что хочу побыть один, а она обижалась. Потом звонки стали реже. Через пару месяцев она просто перестала писать. Я понял, что теперь между нами появилась дистанция — настоящая, взрослая, но холодная.
Были моменты, когда хотелось вернуться?
Да, особенно зимой, когда остался без работы и денег. Тогда я впервые всерьез подумал, что совершил ошибку. Но гордость не позволила позвонить. Подрабатывал курьером, ел дешевые пельмени и пытался убедить себя, что всё под контролем. Сейчас вспоминаю это время как школу. Жесткую, но нужную.
Как изменились ваши отношения с родителями после всего?
Мы стали общаться спокойнее. Без поучений, без обид. Я почувствовал уважение в их голосах, когда рассказал, что сам снял квартиру и нашел нормальную работу. Они поняли, что я не отдалился — просто вырос. А я, пожалуй, впервые осознал, что родительская помощь — не тюрьма, если ты умеешь брать только то, что действительно нужно.












